Первые мусульмане Европы
Первые мусульмане ступили на европейскую землю еще в 711, когда современных европейских наций еще не было и в помине. То были мавританские солдаты генерала Тарика ибн Зияда, имя которого обессмертилось в географическом названии Гибралтар (Гора Тарика). Мусульманский десант высадился на территории римской Испании, незаконно оккупированной варварскими ордами германцев-вестготов. Мавры некогда были гражданами Римской империи (Рума), поэтому они чувствовали ответственность перед своими испанскими соотечественниками, томящимися под игом германцев. Напомню, что современный испанский язык относится к романской, т.е. «римской» группе языков. Король вестготов Родерик был разбит, а территория Испании была освобождена к 718.
Около 800 лет Испания была мусульманской страной, однако из-за кровавого террора Инквизиции, к XVII веку мусульманское население было истреблено, изгнано или насильственно обращено в католицизм. Однако испанская культура и поныне хранит исламские традиции. Всемирно известен архитектурный комплекс Альгамбра. Самое популярное произведение испанской литературы «Дон Кихот» Сервантеса, по мнению авторитетных литературоведов (включая Борхеса), представляет собой художественную обработку произведения арабо-испанского автора Сид Ахмет Бен-Инхали. А самый известный герой испанского рыцарского эпоса имеет арабское имя Сид – от Саид («господин»).
История современного евроислама
Евроислам – это новое явление в европейской общественной жизни. Новое, но серьезное и перспективное. Без учета этого фактора невозможен сколь либо серьезный прогноз на будущее Европы. А если принять во внимание традиционное влияние Европы на весь мир, то Евроислам будет прямо или косвенно оказывать влияние на всю мировую цивилизацию.
Термин «Евроислам» появился в 1990-е. При всей внешней респектабельности (вроде как «евроремонт») он несет в себе парадокс. Европа и Ислам – совместимы ли они вообще? Ведь даже в 1996 западный мыслитель Сэмюэль Хантингтон в своей книге «Столкновение цивилизаций» считал, что Европа и Ислам – это два антипода, две враждебные антагонистические цивилизации. Но сама жизнь или, вернее, рука Аллаха все ставит на свои места.
В Европе по разным сведениям живут от 15 до 24 миллионов мусульман. Речь не идет об этнических мусульманах Поволжья или Кавказа, которые исповедуют ислам больше тысячи лет. Речь не идет даже об этнических мусульманах Балканского полуострова, таких как албанцы, босняки, помаки (болгары-мусульмане) или торбеши (македонцы-мусульмане). Речь идет исключительно о Западной Европе, для которой Вена и Прага – это уже восточные бастионы.
Далекий от политики турист, прибывая в Европу, отмечает необычайное обилие сравнительно темнокожих мусульман, ошибочно принимая их за приезжих. Большие мусульманские пригороды выросли вокруг Парижа, Берлина и ряда других европейских городов. В своей основной массе это совсем не иммигранты. Иммигрантами были их деды и отцы, но они новые уроженцы Европы.
По российским меркам, даже по самым оптимистическим подсчетам, число европейских мусульман невелико. Но тенденция вызывает благоговейный трепет. 40 лет назад в Западной Европе не отыскалось бы и тысячи мусульман. Первая иммиграционная волна была спровоцирована французским правительством, которое желало облагодетельствовать тех алжирцев, которые предали национально-освободительную борьбу своего народа за независимость против французских колонизаторов в 1954-1962. Это были лицемерные мусульмане. Их ждали нищета, бесправность и тяжелая низкооплачиваемая работа. Но дети не в ответе за своих родителей. Все исследователи отмечают, что выросшие во Франции потомки алжирских эмигрантов гораздо ревностнее относятся к исламу, чем их отцы.
Численность европейских мусульман
Самая крупная мусульманская община находится во Франции. Сейчас там насчитывается от 5 до 7 миллионов мусульман, что составляет 10% от общего числа населения. Ислам во Франции стал второй религией после католицизма. Некоторые смелые аналитики утверждают, что в недалеком будущем Франция станет первой исламской страной Западной Европы.
Кроме Франции значительные мусульманские общины насчитываются в Германии (3,4 миллиона), Великобритании (более 2 миллиона) и Италии (1 миллион).
Приближается к миллиону мусульманская община Голландии, где в 1997 было открыто первое медресе (Роттердам). Менее значительные мусульманские общины разбросаны по всем без исключения западноевропейским странам, включая Финляндию и Ирландию. Однако точное количество мусульман в Европе определить сложно хотя бы потому, что неясно как посчитать миллионы нелегальных иммигрантов, которых «как бы нет».
Большая часть французских мусульман – потомки выходцев с арабского Магриба (Алжир, Тунис, Марокко).
Большая часть немецких, голландских, австрийских и датских мусульман (2/3) – потомки турецких эмигрантов.
Большая часть британских мусульман (69%) – потомки выходцев из Британской Индии (Пакистан и Бангладеш).
Факторы роста мусульманского населения Европы
Все без исключения аналитики сходятся на том, что численность европейских мусульман стремительно растет. Данные 2000 года уже кажутся безнадежно устаревшими. Для объяснения этого эффекта выдвигаются следующие аргументы:
1.Стабильно высокая рождаемость в мусульманских семьях. Среднее количество детей не опускается ниже четырех. Во многом это стимулируется самой религией: «Не убивайте ваших детей, из боязни обеднения. Мы пропитаем их и вас» (сура 17, аят 31).
2.Вымирание «коренного» атеистического или формально-католического населения. Эти семьи считают, что дети могут помешать их служению удовольствиям и деньгам, поэтому молодые пары оттягивают рождение ребенка на поздний срок. Редко они решаются на рождение двух детей. Способствует этому и феминистская пропаганда, утверждающая, что дети якобы препятствуют женщине занять достойное место в обществе.
3.Раскол между богатыми и бедными странами. Истоки этого раскола восходят к многовековому грабежу Европой и Северной Америкой стран Третьего мира. Ясное дело, что в поисках лучшей жизни люди покидают свои страны и устремляются в богатую Европу. Но без помощи братьев и товарищей устроиться на новом месте невозможно. Скажем, у африканца-мусульманина братьев всегда больше, чем у африканца-язычника, ибо семья первого – многомиллионная умма, а второго – незначительный, часто обедневший клан.
4.Обращение в ислам «коренного» населения Европы. В сравнительно небольшой Франции число белых французов-мусульман по самым заниженным данным уже составляет 50 тысяч человек, что значительно превосходит число русских мусульман. И это числа стремительно растет. Интересно, что ислам во Франции, как и в других странах Европы, в первую очередь принимает интеллектуальная европейская элита – профессора, ученные, философы, политические деятели.
Акции европейских мусульман
Европейские мусульмане – это активная политическая сила. Весной и летом 2001 достаточно громко заявили о своих правах британские мусульмане индийского происхождения из фабричных городов средней Англии – Брадфорд, Лидс и Олдем.
Когда во время парламентских выборов во Франции 2002 правоэкстремистский Национальный Фронт начал набирать относительную популярность среди некоторых представителей «коренного» населения, именно массовые демонстрации французских мусульман вернули эту организацию на обочину политической жизни.
Именно европейские мусульмане способствовали выработки Европой самостоятельной позиции по вопросу войны в Ираке в 2003.
Последние широкомасштабные акции европейских мусульман проходили зимой 2003/2004. Они были направлены против абсурдного запрета французским министерством образования ношения хиджаба (платка) в школах.
Следует заметить в этой связи, что пресвятая Дева Мария, почитаемая католиками, тоже носила хиджаб, а православные даже справляют праздник её Покрова (хиджаба).
Тарик Рамадан – духовный лидер европейских мусульман
Идеологом Евроислама и духовным лидером европейских мусульман считается Тарик Рамадан. Его биография в чем-то уникальна, а в чем-то характерна для европейских мусульман. Он родился в Женеве (Швейцария) в 1962, в многодетной семье египетского эмигранта. По материнской линии Тарик приходится внуком известного Хасана Аль-Банна, основавшего в 1928 в тогда еще британском Египте организацию «Братья Мусульмане» и убитого в 1949 английскими наемниками.
Одни считают сторонников этой организации фундаменталистами, другие – реформаторами. Однако нельзя упускать из виду, что именно «Братья Мусульмане» подготовили почву для Исламского Возрождения и повлияли на Исламскую Революцию в Иране (1979). Именно «Братья Мусульмане» впервые заявили, что европейские идеи демократии и парламентаризма (арабо-египетский термин «гумхурия»), не только не противоречат, но и полностью соответствуют духу Ислама.
Родным языком Тарика стал французский язык, и он получил светское образование. Некоторое время будущий идеолог Евроислама изучал философию Фридриха Ницше и преподавал в лицеях. Но как-то он вернулся в Египет – на родину своих предков – и стал тем, кем он есть сейчас. Тарик по-прежнему элегантный интеллектуал, но при этом ревностный мусульманин. С 1990-х он проповедует ислам в крупнейших городах Запада, выступает на телевидении и пишет книги об исламе. Тарик поддерживает дружеские отношения с основоположником движения антиглобалистов фермером Жозе Бовэ, который на своем тракторе сравнял с землей ресторан McDonald’s. Тарик также пользуется огромным авторитетом среди молодых мусульман Европы. Вот наиболее характерные названия трех из десяти его книг:
«Мусульмане в окружении неверных» (The Muslims in a Secular Environment)
«Мусульмане Запада и будущее Ислама» (Western Muslims and the Future of Islam)
«Что значит быть европейским мусульманином?» (To be a European Muslim)
Идеология евроислама
Основной тезис Тарика Рамадана заключается в том, что европейские мусульмане не должны замыкаться в своих гетто. Рожденные в Европе мусульмане должны получать европейское образование и активно участвовать в европейской общественно-политической жизни, чтобы содействовать распространению Ислама.
Бесспорно, подобная открытость может привести к смешению культур. На это Тарик Рамадан отвечает, что необходимо отличать историческую национальную культуру от вечной религии. «Арабская культура – это еще не культура ислама», заявляет он. Не бойтесь перестать быть арабами, бойтесь перестать быть мусульманами! «Я – европеец, но я – мусульманин», говорит Тарик.
Подобный ход мысли понятен. Бог указал человечеству единую религию – ислам, но Он также разделил на народы и племена (сура 49, аят 13). Быть единой общиной Ибрагима, к которой призывает Аллах, не означает быть единым народом. Последним пророком и обновителем веры был Мухаммад (а.с.с.) – араб, на арабском был ниспослан и Коран, но ислам и арабская культура не тождественны. В ряде случаев распространение ислама совпадало с распространением арабской культуры – в Сирии, Ираке и странах Северной Африки – но в других случаях это не наблюдалось – в Иране, Средней Азии, Кавказе, Индии и Малайзии.
Где кончается религия и начинается народ? И вообще, разве есть такая грань, разве религия не охватывает всего существа человека? Тем не менее, грань эта существует – она отделяет вечное и неизменное от временного и исторического. Игнорирование этой грани может породить кровавую смуту среди братьев, как это было в пакистанском городе Карачи в 1992-1994, когда интересы мусульманских переселенцев из Индии («мухажиров») столкнулись с интересами местных жителей («синдхов»). Похожая проблема возникла у талибов, которые с легкостью объединили пуштунов, но столкнулись с таджикским национализмом. Законы общества не менее значимы, чем законы природы.
Народ – это историческая общность, объединенная единым самосознанием. Все мусульмане – братья, но наша общность метафизическая и вневременная. Участники какого-либо события ощущают сиюминутную, но не историческую общность: собрались и разошлись без последствий.
Историческая общность закрепляется в общем языке, так как язык это сама среда понимания. Первое, что бросается в глаза при сравнении немца и француза – это их язык. Лингвисты обращают внимание, что диалекты становятся различными языками, когда между ними рвется нить взаимопонимания.
Однако люди говорящие на одном языке могут принадлежать разным народам: американцы и англичане, испанцы и мексиканцы. Поэтому второе, что способствует объединению – это общность территории – общность Отечества. Но если между людьми одной страны нет понимания – народ раскалывается: примеры – Ольстер (Северная Ирландия) и Босния.
Народ складывается как общность при наличии общей культуры – символического языка национальной кухни, национальной одежды, национального характера, а также общего бытового, хозяйственного и политического уклада. Коран не запрещает и не предписывает говорить дома и на работе по-французски, есть прожаренный бифштекс, производить сыр и быть сторонником республики. Даже когда наступит время Халифата, нет предписаний относительно самоуправления его автономных образований – одни могут стать исламскими республиками, а другие эмиратами.
Национальная культура – стержень народа – это то, что лежит в полосе между обязательным (фард) и запретным (харам). Конечно, иногда национальное может заползти в область запретного. Вышедшее за пределы преступно и не может быть сохранено.
Французские мусульмане не могут пить Бургундское вино, даже если это часть их культуры. Равным образом, британским мусульманам приходится отказываться от свиного бекона, хотя есть овсянку и пить чай им, разумеется, не запрещено.
Мусульманскому Монако придется отказаться от игрового бизнеса, а мусульманской России – от сквернословия и пьянства.
Тарик Рамадан указывает, что ряд арабских предписаний, традиционно ассоциируемых с исламскими нормами, могут не получить распространения среди европейских мусульман. Тарик Рамадан даже делает довольно смелое утверждение, что на некоторые предписания Корана вроде отсечения руки ворам может быть введен мораторий для облегчения распространения истинной веры.
Либерален ил евроислам
Таким образом, Евроислам (al-islam al-urubi) – это шариат, истолкованный применительно к условиям современной Европы. Деятельность Тарика Рамадана заметна, а потому вызвала недоумения и неприятия, как среди неверных, так и среди некоторых мусульман. Одни неверные объявили его реакционером, антисемитом и сексистом (сторонником дискриминации женщин), т.е. волком, который рядится в овечью шкуру. Другие неверные хвалили его за своеобразный протестантизм, называя его мусульманским Мартином Лютером. Понятно, что подобная похвала неверных сродни обвинению в глазах мусульман. Российские мусульмане, например, муфтий Фарид Салман (Хайдаров) видят в Евроисламе одну из форм ваххабизма.
Так кто же такой Тарик Рамадан? Соблазн для ислама или апостол Европы, вынужденный говорить языком неверных, чтобы открыть избранным из них истину?
Рассмотрим главные из обвинений в его адрес по порядку.
Реакционер – это тот, кто стремится сохранить устаревшее. Тарик Рамадан как раз пытается отчистить ислам от непредписанных обычаев. С исламской точки зрения он человек не реакционный, а прогрессивный. Если же под устаревшим понимают сам ислам, это очевидное неверие, которое надо преодолевать с помощью Джихада.
Антисемит – на это обвинение Тарик Рамадан часто отвечает сам, напоминая, что он имеет арабо-египетское, т.е. семитское происхождение, ибо арабы и евреи родственны как по языку, так и по происхождению.
Сексист – утверждение, что предписания Корана нарушают права женщин равносильно многобожию, так как или признается иной источник закона нежели Аллах, или Коран отделяется от Аллаха. Вместе с тем, историческая (не предписанная Кораном) дискриминация женщин в ряде регионов может быть отменена. Тем самым, Евроислам допускает исламский феминизм в духе борьбы женщин за свои права в рамках шариата.
Протестант – подобная похвала/обвинение намекает, что Евроислам может расколоть умму на либералов и консерваторов. Однако следует напомнить, что в исламе нет почвы для протестантизма. Во-первых, в исламе нет даже аналога католической церкви с авторитетом единого римского папы во главе. Умма напоминает скорее конфедерацию «протестантских церквей», где имам (пастор) не назначается сверху, а избирается самой общиной. Образование новой общины (если она не удерживает от предписанного и не поощряет запретное) не ослабляет умму, а, напротив, укрепляет ей. Во-вторых, в исламе запрещены религиозные новшества (бид’а), аналогичные христианским церковным таинствам, относительно которых и разгорелись все смуты между католиками и протестантами.
Ваххабит – упрощения или, напротив, ужесточения шариата не являются отходом от норм ислама. Упрощения и ужесточения могут существовать в диапазоне верного толкования. «Если кто вынужден, не будучи преступником или врагом, - то ведь Аллах прощающ, милостив» (сура 16, аят 115).
Чтобы ответить на вопрос о ваххабитах, необходимо спросить мусульмане ли ваххабиты?
«Если они мусульмане, то они братья» (сура 49, аят 10).
Но может быть Евроислам – ислам лицемеров? Вряд ли. Лицемеры, как сказано в смыслах Корана, это те, кто «внушают неодобряемое и удерживают от признаваемого» (сура 9, аят 67). Единственное, что подпадает под это определение – это мораторий на отсечение рук ворам. Пренебрежение этим предписанием в стране с традиционной исламской культурой было бы признаком явного лицемерия, но для Франции, народ которой стоит только в начале прямого пути, мораторий не выглядит преступным. Малое приносится в жертву большему, а именно Джихаду – распространению истинной веры.
Джихад в лишь в некоторых своих проявлениях – это война, а, согласно основоположнику военной науки Клаузевицу, самым большим грехом полководца является несвоевременность: как поспешное наступление, так и трусливая оборона. В конечном счете, не отсечение руки является принципом ислама, но единобожие.
Евроислам, бесспорно, способствует укреплению веры среди этнических мусульман и распространению ислама среди «коренного» населения Западной Европы. Символично, что центральная фигура Евроислама имеет тоже имя, что и мусульманский полководец, впервые ступивший на землю Европы. Это имя Тарик – «путь».
Алексей Иваненко,
