Квентин Пил, 18 марта 2004
Через год после начала злосчастной войны в Ираке, ее неурегулированные последствия продолжают преследовать нас.
Вместо того, чтобы объединиться в борьбе с терроризмом и совместными усилиями устранить его причины, мы продолжаем ссориться из-за того, правильным или неправильным было решение о вторжении в Ирак. Между Европой и Америкой возник раскол, да и сама Европа раскололась из-за отношения к США.
Кажется, со времен вьетнамской войны позиции сторон не были столь непримиримыми. Ни противники, ни сторонники интервенции в Ираке не желают признавать своих ошибок. Сколько еще смертей для этого понадобится?
Картины засад и взрывов бомб на улицах иракских городов пришли на смену воспоминаниям о зверствах террористов 11 сентября
Проблема с самого начала заключалась в том, что вторжение в Ирак не имело ничего общего с борьбой против терроризма - по крайней мере, в глазах европейцев. Чем бы его ни оправдывали - угрозой, связанной с оружием массового поражения, необходимостью свергнуть жестокую диктатуру или обеспечить соблюдение международного права - оно было частью другого плана, который президент Джордж У. Буш вынашивал с первого дня пребывания у власти. Но война в Ираке дала исламским террористам, поддерживающим 'Аль-Каиду' новый повод и удобную мишень для атак. Если раньше между этими событиями и не было связи, то теперь она появилась.
На прошлой неделе в Испании террористы убили 200 пассажиров электричек. Но не только мадридская бойня привела к поражению правительства Хосе Марии Аснара на всеобщих выборах в воскресенье. Причиной этого стала волна возмущения поддержкой г-ном Аснаром г-на Буша в Ираке, поднявшаяся в обществе после взрывов и неуклюжих попыток премьер-министра Испании свалить вину за теракт на баскских сепаратистов.
Было бы наивным утверждать, что террористические акты не должны влиять на мнение избирателей. Но обычно они приводят к обратному эффекту: терроризм усиливает поддержку законности и порядка. Так произошло в США после 11 сентября
Многие рассматривают мировой терроризм как угрозу существованию демократических обществ. Тот факт, что теракт привел к смещению правительства, казалось бы, подтверждает их правоту. Но на самом деле демократии угрожает не терроризм, а чрезмерная реакция на него. Именно к этому стремятся террористы.
'Чрезмерная реакция' - это в том числе и подрыв гражданских свобод. Если мы откажемся от наших свобод и стандартов правосудия, это будет означать наше поражение. Чрезмерной реакцией можно назвать и развязывание противоречивой и необдуманной войны в неподходящий момент и против неподходящего противника - Ирака.
Неправильно было начинать войну без четкой поддержки Совета безопасности ООН - но именно это и произошло. И теперь мы остались один на один с ее последствиями, многие из которых в точности совпадают с прогнозами тех, кто предостерегал против подобной акции. Но, независимо от того, правильным или неверным было решение о начале войны, восстановление Ирака - задача для всего мирового сообщества.
Разногласия между шиитами, суннитами и курдами вполне способны ввергнуть страну в состояние гражданской войны. Отсутствие личной безопасности по-прежнему остается кошмаром как для иракцев, так и для солдат 'коалиции'. Регион дестабилизирован. Кроме того, не предпринимается никаких серьезных усилий для урегулирования арабо-израильского конфликта. Война в Ираке была опасным 'отвлечением сил' от реальной борьбы с терроризмом и фундаментализмом, как постоянно подчеркивали мыслящие люди, например, Брент Скоукрофт - советник по национальной безопасности у отца нынешнего президента.
Сегодня одной из проблем в Ираке являются сами США и их союзники. Их рассматривают как 'оккупационные войска', а не как 'освободителей'. В данном случае стремление администрации Буша уйти из этой страны до президентских выборов в ноябре совпадает с тем, в чем больше всего нуждается сам Ирак - в выводе американских войск. Но говорить об этом куда легче, чем сделать.
Для стабилизации положения в этой хронически нестабильной стране и создания реальных шансов, чтобы ее унитарная конституция 'заработала' необходимы международные силы безопасности. Очевидно, принять на себя ответственность за положение в Ираке могла бы ООН, но даже эта организация после своих многолетних санкций имеет в глазах иракцев несколько запятнанную репутацию. В любом случае: как можно обеспечить вывод американских войск и ввод сил ООН, не вызвав при этом роста насилия?
Никто из представителей 'партии войны' в Вашингтоне не задумался заранее о подобных осложнениях. Они действовали исходя из идеологических целей, и требовали непререкаемой лояльности от союзников. Те, кто, подобно Франции и Германии, предлагали дипломатическую альтернативу, подвергались осуждению.
При всех попытках преодолеть разногласия, у обеих сторон сохраняется горький осадок. Позиция испанских избирателей продемонстрировала всю глубину сомнений, которые испытывает Европа. Результаты последнего 'доклада центра Пью' об отношении к США в мире просто шокируют: огромное количество европейцев - в том числе 80% немцев - испытывают к США 'меньше доверия' после Ирака. Эта волна еще может обрушиться на союзников США - таких деятелей, как Тони Блэр и Сильвио Берлускони.
Как же 'навести мост' через образовавшуюся пропасть? Одним из способов является восстановление Ирака совместными усилиями - но это возможно лишь в том случае, если США перестанут настаивать на руководстве процессом. Ирак продемонстрировал, что могущество США не беспредельно. Не стоит ожидать, что г-н Буш признает эту войну ужасной ошибкой, тем более в год выборов. Но, по крайней мере, он, возможно, проявит смирение и признает, что нуждается в помощи, даже если платить за эту помощь придется ему самому.
The Financial Times
ИноСМИ
