Осетино-грузинское противостояние, несмотря на некоторое отличие от событий в Аджарии, имеет сходство с аджарскими в главном – это состав их участников. Неуместно говорить о силе или слабости грузинской или осетинской стороны. Слабы обе стороны и в случае вооруженного конфликта, обеим сторонам будет отведена роль жертв.

В нарастающей напряженности наблюдается нечто искусственное. Возможно, обеим сторонам пока еще хватает ума понять, что в случае войны никто не будет в выигрыше, и обе потенциальные жертвы лишь запугивают друг друга своими «крышами».

Никто не скрывает, что за осетинами стоит Россия, а за грузинами американские интересы. Потенциал этих главных противостоящих сторон несопоставим, поэтому у России с её протеже мало шансов. Один раз это было продемонстрировано в Аджарии. Почти все комментаторы тогда ошиблись в прогнозах. Признавая слабость российских позиций, они и не предполагали, что те слабы до такой степени, а союзник Москвы Абашидзе, ретируется так быстро, побросав своих сторонников на произвол судьбы.

За месяцы, прошедшие после тех событий, авторитета у России явно не прибавилось. Сегодня история повторяется, и опять встал вопрос – уступит ли Россия?

С другой стороны, существует мнение, что на самом деле, никакого противостояния США и России нет. Конечно, российские интересы на Кавказе есть, однако, интересы России и интересы группировки, находящейся в кремле, как говорится - «две большие разницы». Этим объясняют тот факт, что до настоящего времени противоречия между Россией (российской властью) и интересами США удавалось решать в пользу последних. Россия, если захочет, сможет на этот раз «огрызнуться», для этого есть сила и возможность - остаться как бы в стороне от войны, сваливая все на северокавказские отряды, оказывающие помощь осетинам. Первые признаки такого развития событий уже видны. По сообщению газеты «Камерсантъ»:

«Министром обороны Южной Осетии недавно был назначен русский полковник Анатолий Баранкевич, который прошел Афганистан и Чечню. Этот полковник – загадочная фигура. Никто его не видел, с журналистами он не общается. Но то, что министром обороны стал русский офицер, известно всем».

О ведомственной принадлежности «загадочной фигуры» не трудно догадаться, так же как и о том, кто будет возглавлять «интербригады северокавказцев», горящих желанием помочь гражданам России на территории суверенного Грузинского государства.

Конечно, байки об «интернациональной помощи» неподконтрольных России формирований могут прокатить для зрителей российского телевидения. Неизвестно только, как на это прореагирует заокеанский партнер России по антитеррористической коалиции. То, в чем Россия голословно обвиняла Грузию, словно в зеркальном отражении реально совершает сама Россия.

Есть суверенное государство, есть сепаратисты и есть соседнее государство, оказывающее этим сепаратистам помощь. «Панкисским ущельем» на территории России, видимо, должна стать Северная Осетия.

Есть, правда, и существенная разница. Грузинские власти не оказывали помощь воюющим чеченцам, (а даже наоборот – всячески помогают России), не раздавали чеченцам грузинские паспорта и сами чеченцы не просили включить их в состав Грузии.

И, наконец, главная проблема – как быть с обвинениями в терроризме? Те, кто с пониманием прислушивались к обвинениям в террористической угрозе до сих пор звучавшим из уст российских политиков, должны теперь признать, что действия самой России подпадают под формулировку этих обвинений.

Терминология и формулировки в русском языке, да и сам русский язык у российских политиков меняются в зависимости от того, о какой стороне Кавказского хребта идет речь. Если о северной стороне то это - «сепаратизм с терроризмом», а если о южной (Грузинской) то это - «борьба за свободу и независимость на земле своих предков». 

Салман Даудов,