Владимир Путин потерпел поражение и поражение горькое. Как политик он делает хорошую мину при плохой игре, в последние несколько недель он делает вид, что смирился с неизбежным и тем доволен, пишет французская газета "Le Monde". Владимир Путин стал говорить о том, что якобы поддерживает 'прекрасные' отношения с Виктором Ющенко, который только что победил на президентских выборах на Украине, но незадолго до этого, он действовал в стиле советских аппаратчиков, делая ставку на Виктора Януковича, человека из сераля. Он не жалел усилий для того, чтобы исход выборов был иным.
Когда толпа украинцев наводнила площадь Независимости в Киеве, протестуя против мошенничества во втором туре выборов, Путин выступил с разоблачениями 'иностранного заговора', он говорил о неприемлемости беспорядка, царившего на улице, и вызвал в Москву президента Кучму, чтобы дать ему руководство к действию. Путин вел себя как сюзерен, обращаясь к Кучме как к своему вассалу. Путин, конечно же, не хотел, чтобы состоялся третий тур, поскольку он заранее знал, чем все закончится.
Хозяина Кремля беспокоит вопрос внутреннего политического режима на Украине, как такового. Этот сторонник порядка не может смириться с мыслью, что свободное голосование может решить судьбу правительства, и, тем более что судьба власти, по существу неприкасаемой, может быть решена на улице, пусть даже и мирным путем. Советник президента по европейским делам Сергей Ястржембский печально констатировал, что 'оранжевая революция' в Киеве сравнима с манифестациями польской 'Солидарности' 1980-х, которые привели к краху коммунистической системы.
Проведенная параллель говорит сама за себя. Речь идет не только о формах, которые приняло противостояние, но о том, что режимы, против которых ведется борьба - похожи: коммунизм в Польше - тогда бывшей сателлитом СССР, и режим, где у власти находится номенклатура, наследница коммунизма на Украине. Под вопрос ставится, по сути, сама структура власти в постсоветских республиках. Демократизация, последовавшая за распадом СССР, не была доведена до конца, в противоположность тому, что произошло в странах Центральной Европы.
'Оранжевая революция' на Украине, подобно 'революции роз' в Грузии, угрожает этой международной номенклатуре, которая унаследовала от советской системы способ управления, несовместимый с плюрализмом. Угроза эта ощущается и в России, даже если господство политико-полицейского аппарата, построенного Владимиром Путиным, с каждым днем укрепляющееся с помощью мер, направленных на уничтожение автономных институтов, даже если это господство сильнее в Москве, чем в Киеве.
Несмотря на русский фатализм, врожденную несовместимость России и демократии - чему в той или иной мере способствуют Владимир Путин и его подпевалы - то, что произошло в Киеве, однажды может повториться и в Москве. Конечно, еще не завтра мы увидим 'оранжевые шарфы' на Красной площади', - если процитировать 'Financial Times', в России демократическая революция, начатая в 1991 году, не была завершена. Тем хуже! Речь идет не о простом завершении этой революции, речь о том, чтобы вернуться на позиции, что были заняты Россией до путинской реставрации.
