Трель дверного звонка остановила меня по полпути к ванной комнате.
- Уголовный розыск,- представился среднего роста парень, держа свои «корочки» почему-то на уровне собственных гениталий.
- Какие газеты читаете?
- ??!!
- Ну, на квартиру выписываете какие-либо газеты?
Разумеется. «Пионерскую правду» и ее сестренку «Правду комсомольскую…»
Не успел приступить к утреннему бритью, как в дверь вновь позвонили. Всех находящихся в наличии жильцов собирали на лестничных площадках. А вонючий подъезд нашей пятиэтажки-хрущевки никогда не ремонтировавшийся и не моющийся, с застоявшимся ароматом человеческих и кошачьих экскрементов, населенный нищими пенсионерами и асоциальными элементами, буквально кишел людьми в форме и в гражданском.
Тут наличествовали и оперативники ФСБ, и милицейские следователи. Была уйма рядовых милиционеров, снятых с других, менее, значит, ответственных участков. Все находились в ожидании чего-то исключительно важного «государственной важности».
Выглянул в замызганное окно подъезда – во дворе танков и другой бронетехники не наблюдалось.
Наконец, меня и еще одну трясущуюся от страха и ответственности бабульку назначили понятыми. После взятия подписок «о неразглашении…» была озвучена оперативная задача. Требовалось изъять находящуюся между рамами окна на четвертом этаже лестничного марша улику исключительной
важности. Это был номер газеты «Радикальная политика» – популярное антипутинское издание, которое издают на свои личные средства члены активной общественной организации РКО (Революционное контактное объединение). Газета была торжественно изъята и запечатана в специальный пакет.
Мы, понятые, подписали уйму важных процессуальных документов - протоколы изъятия, какие-то пустые бланки, подробные схемы местонахождения важной, как я сказал выше, улики государственного значения. Поставили, конечно, свои закорючки и на запечатанном пакете.
Меня не покидало чувство, что я участвую в каком-то дешевом фарсе тридцатых годов. Газета «Радикальная политика» была вполне доступна в Нижнем Новгороде - ее раздавали на улицах, она лежала на столах с рекламными изданиями в крупных офисных центрах, банках, отделениях связи…
Может, это личное указание президента?
Эта история имела и вечернее продолжение. Офицеры милиции, по двое, обходили все квартиры подъезда, инструктировали жильцов, что если они где-нибудь когда-нибудь найдут столь опасную газету, то читать ее никак нельзя. Нужно, зажмурив глаза, завернуть находку в другую газету, которую читать дозволено, увязать веревочкой и срочно звонить в милицию.
Случись какая драка-поножовщина или квартирная кража милицию не дождешься, если на изъятие каждого экземпляра газеты будет выезжать по половине личного состава райотдела. Как это произошло 15 сентября
Владимир Пантелеев, политзаключенный 1970-76 гг, читающие самые различные газеты, даже те, которые не имеют права читать сотрудники ФСБ
Отдел писем
