Во время правления халифа Абу Бакра, ближайшего сподвижника Пророка (мир ему), Умар аль-Хаттаб был назначен судьей города Медины. Однако поработав достаточно длительный срок, судья подал халифу прошение об отставке. Удивленный Абу Бакр спросил Умара: «Неужели ты просишь отставку из-за сложности работы?»

«Нет, - ответил Умар. - я убежден, что моя работа не имеет смысла в среде верующих. Ибо каждый из них знает свои права и не требует свыше этого, всякий знает и свои обязанности и не нарушает их. Все они желают друг другу того же, что желают самим себе. Когда кто-либо отсутствует из них, то они ищут его, а если кто-либо заболевает, они навещают его. Когда кто-либо из них бедствует, ему помогают, и если  кто нуждается в чем-либо, они всегда оказывают ему содействие. А когда кого-либо постигает несчастье, то они утешают его. Их религия - наставление, их нрав - это призыв к доброму и удерживание от дурного! В чем же они будут вести между собой тяжбу?»

ВО ВРЕМЯ битвы при Хубайре Али ибн Абу Талиб, зять Пророка (мир ему), потерял кольчугу. Уже будучи халифом (656-661), он увидел ее на одном иудее и потребовал назад свою кольчугу. Однако иудей и не думал возвращать ее халифу, что стало причиной судебной тяжбы, к тому же Али не имел явных доказательств, кроме свидетельства собственного сына Хасана...

Судья рассмотрев дело промолвил: «Я знаю, что ты говоришь правду, правитель. Но у тебя нет доказательств, а показания твоего сына в твою пользу не допускаются. Поэтому иудей является владельцем кольчуги». Али покорно подчинившись решению суда, встал и вышел. Пораженный увиденным еврей вскочил со своего места и  воскликнул: «Я свидетельствую, что это - нрав Пророков, и что это - религия истины и что эта кольчуга - кольчуга Али. И я свидетельствую, что нет иного божества кроме Аллаха, а Мухаммад - посланник Бога».

ВО ВРЕМЯ правления халифа Харуна Рашида (786-809) министр Фадл ибн Раби выступал на суде в качестве свидетеля. Однако судья Абу Юсуф отказался принимать показания министра. Услышав об этом, разгневанный халиф вызвал к себе судью и потребовал немедленных объяснений. Во дворце Харуна Рашида зазвучал уверенный и спокойный голос судьи: «Я слышал как он сказал тебе: я твой раб! Если он сказал правду, то показания раба не принимаются, а если - ложь, то показания лжеца точно также не принимаются в расчет. И если твой министр не придает значение лжи в твоем присутствии, то в моем присутствии, тем паче он будут лгать!» Помолчав немного, халиф отпустил судью.

ОДНАЖДЫ османский султан Баязид (1481-1512) предстал в качестве свидетеля пред судьей Константинополя Хамзой аль-Фанари. Однако судья отказался принимать султана в свидетели. Когда оторопевший султан спросил Хамзу о причине отказа, он услышал решительный ответ: «Ты оставляешь коллективную молитву!»

ВЕРХОВНЫЙ судья Андалусии (совр. Испания) Мухаммад ибн Башир решал дело, поднятое против министра ибн Фатиса. Выслушав обвинителя и свидетелей и убедившись в достоверности показаний, судья вынес решение не в пользу ибн Фатиса. Раздосадованный министр, решив воспользоваться своим правом, потребовал от судьи ознакомить его со свидетелями. Однако он услышал от Мухаммада ибн Башира твердое нет. Взбешенный отказом судьи, министр подал жалобу на имя халифа Хакама ибн Хишама. Последний отправил судье срочную депешу, в которой порицал его за отказ министру в его праве. Судья отправил ответ, гласящий следующее: «Ибн Фатис не их тех, кого можно ознакомить с теми, кто свидетельствовал против него. Если он даже и не найдет способа отвергнуть их показания, то не постесняется нанести им моральный и материальный ущерб (для этого у него найдутся средства), что приведет к  тому, что они (и все, кто сделают соответствующие выводы)  перестанут давать показания. Тогда уже будут попраны права людей». Прочитав ответ, халиф признал правоту судьи.

ХАЛИФ Умар Абд аль-Азиз (717-720) отправил письмо Ади ибн Артаа, наместнику Ирака, в котором просил назначать судьей Басры либо Ияяса ибн Муавия, либо - Касима ибн Рабиа. Когда наместник собрал обоих для совещания, первым заговорил Ияяс: «Правитель, спроси обо мне и Касиме ученых Басры - Хасана аль-Басри, и Мухаммада ибн Сирина». Дело было в том, что упомянутые ученые знали только Касима, который у них обучался. Естественно, они порекомендовали бы Касима -  того, о ком у них есть полное представление. Тем самым Ияяс, как глубоко верующий человек, хотел уйти от ответственности судебной работы. Поняв уловку Ияяса, Касим горячо заговорил: «Не спрашивай их ни о нем, и ни обо мне. Клянусь Аллахом, кроме которого нет иного божества, Ияяс более сведущ в вопросах суда и права. Если я лгу, то ты не имеешь права назначать лжеца на это место, а если говорю правду, то обязан согласиться с моими словами». Наместник Ирака перевел взгляд на Ияяса и тот промолвил: «Ты захотел поставить этого человека на край ада, а он спас себя, дав ложную клятву, за которую попросит прощения у Аллаха. Зато он спас себя от того, чего опасался». Изумленный наместник, перевел дух от удивления и подытожил: «Итак, Ияяс, как я понял, судьей будешь ты».

СУДЬЯ  Акиба ибн Язид потребовал от халифа аль-Махди (775-785) освободить его от занимаемой должности. Предположив, что кто-то из наместников халифата не подчинился решению судьи, халиф сказал: «Если кто-то противодействует тебе, мы осудим его» «Нет, - ответил судья. - произошло нечто другое.

Месяц назад ко мне поступила тяжба. У каждой из противных сторон были свои доказательства и показания свидетелей. Дело требовало дополнительного расследования и размышлений и потому я отпустил тяжущихся, не вынеся решения. К тому же я надеялся, что они смогут помириться. В это время один из тяжущихся узнал мою слабость - свежие финики. Он собрал самые отборные финики, каких я еще не видел в жизни, причем в таком количестве (это было время раннего урожая), в котором не доставляют даже повелителю правоверных. Мой привратник, которого он подкупил, преподнес мне этот соблазнительный дар. Однако я крепко отругал его и приказал тот час же вернуть обратно дары просителю. Но когда же наступил день суда, к своему ужасу, я обнаружил, что в моих глазах и в моем сердце тяжущиеся уже не равны. Тот даритель стал выше в моих глазах, хотя я и не принял его подарок!

Что же бы произошло со мной, если бы я принял дар? У меня нет гарантии, что я в следующий раз не попадусь на удочку, что нанесет ущерб моей вере и погубит меня. Люди испортились. Сними с меня это бремя, о повелитель правоверных. Да простит тебя Аллах».  Халиф освободил судью от занимаемой должности.

ОДНАЖДЫ халиф Умар аль-Хаттаб (634-644) купил коня. Однако проехав небольшое расстояния, халиф заметил, что конь не в состоянии скакать галопом. Причиной тому было небольшое повреждение, которое халиф Умар обнаружил на теле скакуна. Не мешкая Умар, вернувшись к хозяину, потребовал вернуть деньги и забрать коня. Но хозяин наотрез отказался возвращать деньги, мотивируя свой отказ тем, что он продал халифу совершенно здорового коня.  Тогда халиф предложил ему выбрать любого человека в качестве судьи и тот остановил свой выбор на одном из известных мединских ученых - Шурайхе ибн Харисе. Умар согласился. Диалог между халифом и Шурайхом был недолгим.

-Ты купил здорового коня, повелитель правоверных?

-Да.

-Тогда оставь у себя коня, которого ты приобрел или верни его в том состоянии, в котором изначально купил.

Восхищенный Умар воскликнул: «Не правда ли, что таким должен быть суд -  слово истины и справедливость!» После этого случая халиф назначил Шурайха судьей Куфы, где он оставался на этой должности в течении шестидесяти лет - до конца своей жизни.