Крупнейший американский сетевой новостной портал Global Post взял интервью у известного американского советолога, историка и журналиста Дэвида Сэттера, высланного недавно из России за правду о путинском режиме. Приводим текст интервью:
- Как вы думаете, почему вас выставили (kicked out) из России?
Сами русские власти дали понять, что причиной было то, что они считали меня нежелательным на территории Российской Федерации, поэтому, они приступили к действиям.
Они сказали, что компетентные органы, так они называют ФСБ, решили, что мое присутствие нежелательно, и это и была причина, которую им нужно было указать. Понятно, что это была настоящая причина, но они не сказали почему.
Если бы они не считали мое присутствие нежелательным, они бы не предприняли эти шаги. Но по какой причине они считают мое присутствие нежелательным, мы не знаем, мы можем только гадать. Они не уточнили. Они не выдвинули никаких конкретных обвинений за исключение чисто лживых утверждений о нарушении визовых правил.
Это была не первая ваша стычка с русскими властями. Вы можете вкратце рассказать о вашем предыдущем опыте общения с ними?
В 1979 году была предпринята попытка меня выслать из страны, когда я был корреспондентом Financial Times в Москве. Меня обвинили в хулиганстве , опять-таки это был инцидент, который они сами создали, сами организовали.
Я поехал со своей матерью и сестрой в один город в Украине, откуда родом семья моей матери. Позднее этот город прославился. Это Чернобыль.
В то время это был просто маленький сонный городишка, и мы получили разрешение, пройдя через сложный бюрократический процесс, туда поехать, а власти попытались сократить нашу поездку. И я отказался им это позволить. Дело в том, что я настоял, чтобы мы пробыли там полный срок, на который получили разрешение. Затем они написали в газете, что я виноват поэтому в хулиганстве, и они потребовали, чтобы я быть выброшен (thrown out) из России. В любом случае это было просто предлогом.
В 1980 году мне было отказано в визах в Россию, а в 1988 они отказались выдать мне визу, а затем все же разрешили отправиться в Россию после того, как госдепартамент отказался дать визу одному русскому журналисту, который собирался поехать в Соединенные Штаты.
После этого возник спор в 1990 году. Они не хотели меня впускать, но я писал тогда для "Ридерз Дайджест", и журнал пригрозил им, что если меня не впустят, то он откажется от своих планов издавать русскую версию "Ридерз Дайджест", поэтому русские пошли на попятный. Это было незадолго до краха Советского Союза.
А потом в течение следующих 20 лет или около того у меня не было с ними никаких трудностей. Однако проблемы возобновились после того как я написал статью о резне в бесланской школе, когда русские войска открыли огонь по заложникам и убили сотни из них, и я написал, что это преступление против человечества (crime against humanity).
После этого МИД отказался поддержать меня в выдаче корреспондентской визы, но они позволили мне продолжать приезжать в Россию по краткосрочным бизнес-визам. А потом произошел этот недавний случай.
The New York Times пишет, что журналистам телекомпании ABC отказали в визах в России в 2005 году (из-за интервью Шамиля Басаева Бабицкому - КЦ), а у журналиста Стива Левина (Steve LeVine) аннулировали визу в 1995 году. Насколько важным вы считаете отказ в вам визе на этом фоне?
Между этими событиями есть большая разница. В случае ABC журналистам сказали, что им не дадут визы, но у них не было московского бюро, и они никогда не пытались поехать в Россию. Я не знаю, что случилось со Стивом Левиным. Он не проживал в России, насколько я знаю, Но они могли не дать ему визу просто для кратковременной поездки.
Но я жил в России, я был аккредитованным корреспондентом, все мои вещи находятся в России, и я также освещал события в России, писал о ней в течение почти четырех десятилетий.
Оба случая, указанные в "Нью-Йорк Таймс" в некоторой степени неоднозначны, Я не знаю подробностей дела Левина, но никто никогда не проверял указанные действия против ABC, и это было в любом случае местью за конкретное событие. Однако в моем случае речь идет о журналисте, который был объявлен нежелательным лицом органами госбезопасности (security organs) и ему не разрешили вернуться в страну, в которой он жил .
Что это означает в свете американо-русских отношений?
Это означает, что они чувствуют, что могут выйти сухими из воды. Я надеюсь, что мое дело действительно повлияет на американо-русские отношения. Однако только время покажет.
Это зависит от того, насколько принципиальны наши люди. Я на 100% уверен, о том, как наши парни (our guys) будут как-то реагировать, и я надеюсь на жесткий ответ, потому что это то, что нужно.
Вы считаете, что это как-то связано с зимней олимпиадой?
Не совсем, нет. Я думаю, что это связано с моей прошлой работой и тем, что они ждут от меня в будущем.
Есть что-то такое, над чем вы работали, что по вашему мнению могло вызвать у них такую реакцию? Или это связано с вашим работодателем "Радио свободная Европа / Радио Свобода"?
Я был советником для бюро "Радио Свобода", и "Радио Свобода" является одним из немногих источников неподцензурной информации в России, и их идея о том, что я оказывал влияние на то, что делала радиостанция, могла иметь достаточно важное значение для них, чтобы они решились на действия против меня.
Я думаю, что им не нравится сочетание меня и "Радио Свободы". И, конечно, я их волновал сам по себе как отдельный человек, как и то, что я знаю их страну. Многие журналисты, которые приезжают в Россию, страну не знают.
Что происходит сейчас?
Мы не считаем законным их решение, и мы будем работать над тем, чтобы они его отменили. Я должен вернуться в Москву. Мы, безусловно, будем прилагать все усилия, чтобы устранить это препятствие.
Отдел мониторинга
Кавказ-Центр
